По старой армейской привычке, отвыкнуть от которой  у Дэйва пока не получалось, он каждое утро просыпался в шесть часов. Вставал с постели не сразу - некоторое время лежал, бездумно глядя в потолок. Машинально прислушивался к окружающим звукам, всматривался в темноту, будто пытался разглядеть в ней что-то нужное и важное. В свое время этот дом так и не успел стать ему родным, и теперь Дэвид заново привыкал к нему. Прожил он в нем пять лет, из него ушел в армию, и вот теперь вернулся в него два месяца назад... зачем? На этот вопрос ответа у Риверса не было.

Хотя нет. Нечто типа ответа все же существовало. Потому что ему больше было некуда было деться. Нет, конечно же, по программе помощи и адаптации ветеранов боевых действий (а тем более комиссованных с инвалидностью после ранения) ему полагалось социальное жилье. Но Дэйву достаточно было только представить себе дом, заселенный стариками и такими же, как он -  отработанным шлаком, перемолотыми войной и выброшенными из привычной армейской среды в малознакомую  "цивильную" жизнь, чтобы понять: ему там не выжить. Тогда он написал брату из реабилитационного центра, где проходил восстановительное лечение после госпиталя. Спросил, можно ли ему будет некоторое время время пожить у него. До тех пор, пока подыщет себе какое-то собственное жилье по своему карману. Как у всех комисованных вояк, деньги у Риверса были. Компенсационные выплаты, скопившаяся за время пребывания в госпитале и в санатории зарплата, пенсии, начисленные на его карточку после вердикта медиков. Их, наверное, не хватило бы на покупку чего-то новенького-современного, но на нечто повидавшее виды, но все еще пригодное для жизни в нем, можно было вполне рассчитывать.
Эрик - сводный брат, женатый на родной младшей сестре Дэйва - ответил очень быстро. Коротко и довольно категорично. Текст письма Риверс запомнил наизусть.
"Не валяй дурака, чувак, приезжай и живи в нашем старом доме. Он пустует с тех пор как не стало отца, но жить в нем можно. Я еще там подшаманю малость к твоему приезду."
В этом  был весь Эрик - деловой, сообразительный, умеющий лихо выкрутиться из любой неприятности (которую часто сам и создавал).

Дэйву шел тринадцатый год, когда  мать, до этого три года пробывшая вдовой, вышла второй раз замуж и переехала с детьми из Трентона в Рейстерстаун (из Нью-Джерси в Мэриленд) к новому мужу - тоже вдовцу с сыном. Эрик был на год старше Дэйва, и первое время мальчишки смотрели друг на друга исподлобья. Даже дрались тайком от родителей. Хотя тайное всегда быстро становилось явным - их сдавала Зои, младшая сестра Дэвида, которой тогда только исполнилось девять лет. Процесс притирки закончился довольно быстро: мальчишек объединила и сдружила необходимость защищать сестру от невзлюбивших ее одноклассников. Отчим не делил детей на своего и чужих, равными порциями отсыпал им похвалы и наказания. А когда спустя четыре года мать Дэйва и Зои погибла в автокатастрофе, оформил опеку над ними. Правда, сидеть у него на шее Дэвид не стал, и сразу после окончания школы ушел в армию.
Все это он иногда вспоминал по утрам, глядя как за окнами постепенно редеет темнота. Всплывало в памяти и то, как в прошлом году, спустя неделю после Дня Независимости, он перешагнул порог этого дома.

Эрик встретил его тогда в аэропорту, растеряно потоптался на месте, прикидывая, можно ли по-братски обнять или хлопнуть по плечу опиравшегося на трость Дэйва. Риверс едва заметно покачал головой - не стоит, мол, а то чертов позвоночник, чего доброго, в трусы посыпется. Эрик кивнул в ответ, отобрал у него дорожную сумку, и бодро зашагал на парковку.
Дэвид ожидал увидеть запущенный заброшенный дом, похожий на беспризорного пса. Облезлый, со скрипящей входной дверью, нежилым затхлым холодом внутри и ржавой водой в трубах. Но он ошибся. Снаружи  дом сверкал свежей краской, внутри брат навел почти идеальный порядок, сделал его теплым и, пожалуй, уютным. Даже ступеньки лестницы на второй этаж не скрипели, как часто бывало во времена их детства, а перила не шатались. Сестра вместе с дочкой ждала мужчин в этом доме. Заказала пиццу и пиво, принесла постельное белье и полотенца. Они сидели допоздна, вспоминали детство, болтали обо всем - до тех пор, пока еще слабый после всех передряг Дэйв не начал засыпать прямо за накрытым столом.
В начале августа у Зои был день рождения. Эрик устроил барбекю, позвал Дэйва. Когда праздник закончился и он засобирался к себе, брат протянул ему ключи от машины.
- Синий шевроле Тракс в твоем гараже. Ему шесть лет, но пробег не большой. Еще послужит.
И добавил, после небольшой паузы, во время которой Дэйв пытался осознать услышанное, что в понедельник ждет его на работе в своей (бывшей отцовской) автомастерской. Сказано это было совершенно обыденно, как будто речь шла о давно решенном и не обсуждающемся вопросе
- Вспомнишь юность, - смеялся Эрик, - как помогали отцу, а он нам зарплату платил. У тебя руки правильно пришиты, и башка варит. Если чего не знаешь - наверняка быстро освоишь, справишься. Я в тебя верю.
Так снайпер Дэвид Риверс стал автомехаником.

Первые недели на новой работе Дэйв дико уставал. Во многом еще и потому, что со сном у него были проблемы. Засыпал он долго и трудно, сны видел в основном из военного прошлого. Спал неспокойно: разговаривал, порой даже кричал во сне. Просыпался от собственного крика и потом подолгу не мог снова уснуть. Снотворное не принимал - ощущения после него бывали такие, будто мозг превращался в желе, без толку и пользы заполнявшее черепную коробку. Эрик видел, что ему приходилось  нелегко, и убедил Дэйва в зависимости от состояния уходить с работы пораньше. Риверс попытался робко протестовать, но  когда зарядили осенние дожди, и спина стала периодически напоминать нытьем о предложении брата, он начал им пользоваться.

На Рождество Эрик и Зои улетели на неделю кататься на лыжах. Шестилетнюю дочку Хоуп оставили на попечение Дэйва, и тот, к огромному собственному удивлению, провел все эти дни с племянницей совершенно замечательно. Ему даже понравилось возиться с мелкой, у которой как раз были каникулы. Днями напролет они гуляли и развлекались, по вечерам смотрели мультики и болтали с "лыжниками" в вотсапе и скайпе. По такому случаю Дэвид специально завел себе эти мессенджеры - больше ему  общаться в них было не с кем. Поэтому он был более чем удивлен, когда спустя три недели после возвращения родителей Хоуп, его вотсап вдруг неожиданно ожил.

Дэйв курил на заднем дворе мастерской. Привалился плечом к стене, защищавшей от ветра, привычно зажал сигарету в кулаке, огоньком к себе (чтобы его не заметил вражеский снайпер, да). Руки были не очень чистые - как следует Дэвид отмывал их только перед уходом с работы, поэтому смартфон он вытащил из кармана рабочей куртки двумя пальцами. Левая бровь невольно поползла вверх, как всегда бывало от недоумения, когда Дэйв увидел сообщение с незнакомого ника с предложением встретиться "на нашем месте". Почему-то ему стало весело, и он, посмеиваясь, набрал ответ. Поинтересовался адресом места. Писавшая ему женщина (судя по аватарке) извинилась за ошибку. Но игривое настроение охватывало Риверса все сильнее, поэтому он попытался удержать незнакомку. Не дать ей вот так оборвать диалог.

Дэйв отправил это сообщение, и тут же написал следующее.

В Рейстерстауне у Дэвида такое место было. Он нашел его еще в детстве, часто убегал туда, и был искренне рад, когда пришел на него прошлым летом и увидел, что оно почти не изменилось.

Отредактировано David Rivers (Пн, 2 Мар 2020 01:36:02)

Неизвестная собеседница не собиралась сдавать явки-адреса-пароли. Более того, своим  сообщением она очень недвусмысленно дала понять, что не настроена продолжать тему ее "нашего" места.
Это называется "отшила". Деликатно так, но вполне понятно. Закончила тем, что не знает случайного собеседника. А могла бы дописать, что и не желает знать его. Стало быть, лучше не пытаться писать ей что-то еще. Ни к чему длить переписку - можно только разозлить незнакомку. Ну, разве что извиниться не помешает.

Дэйв набрал текст, но отправить сообщение не успел. В безветренный закоулок заглянул Билл Макбрайт, самый младший из работников "Стерлинг авто". Всего их было семеро, включая женщину из отдела продаж, по совместительству еще и занимавшуюся бухгалтерией. Двадцатилетний Билли дистанционно учился в колледже на электрика, в сервисе в его обязанности входило обслуживание мойки. А еще он часто был на подхвате у коллег, занятых более серьезными работами. Билл относился к этому с юмором, называл всякие мелкие поручения типа подай- принеси- позови- подержи "сбегайками" - от слов "сбегай-ка". Сейчас Макбрайта отправили сбегать за Риверсом - была нужна его помощь. Дэйв заторопился, затушил окурок, сунул в карман телефон, и тут же начисто забыл о так и не отправленном извинении. Как оказалось, это было к лучшему. Потому что срочная работа оттеснила на второй план все остальное, не оставила места мыслям о том, что с женщинами Риверсу определенно не везет. Даже виртуально.

Семь лет назад Дэвид оказался в госпитале с первым ранением - по его мнению, совершенно несерьезным. Подумаешь, пуля прошла насквозь через мягкие ткани плеча. Даже кость не задела. Вполне можно было обойтись простой перевязкой на базе, так ведь нет. Загрузили в "вертушку", отправили в город, упекли на три дня в госпиталь. Как раз накануне дня рождения. В госпитале его напичкали зачем-то лошадиными дозами антибиотиков, строго-настрого предупредили, что после такой терапии нельзя употреблять алкоголь минимум три недели. А ведь кроме дня рождения там же и Рождество было не за горами... 
В общем, из госпиталя  Риверс выписался злой, как черт, и собрался до борта на базу окопаться в какой-нибудь кантине. Нужно было затариться спиртным для ребят - проставиться за день рождения и за возвращение из госпиталя. Да и соблюдать запрет медиков он не собирался. Ну, ладно уж, хрен с ним, с виски... Но отказываться от пива? С точки зрения Дэйва это было бы непростительным абсолютным идиотизмом.
Он тогда даже не успел дойти до ворот госпиталя - услышал  женский голос за своей спиной. Кто-то окликал его по фамилии. Риверс обернулся. Его догоняла высокая длинноногая девушка в голубом медицинском халате. Медсестра, которая полчаса назад напоследок перевязывала ему плечо. Дэйв тогда зло кривил губы, переваривая информацию о том, что в ближайшее время пить ему нельзя, и не смотрел на нее. А сейчас...
Полы ее халата распахивались от быстрого шага, открывая точеные колени. Темные волосы выбились из-под шапочки, ветер забрасывал их ей в лицо. Оно вдруг показалось Дэйву необыкновенно красивым. К тому моменту, когда девушка добралась до него и сунула ему в руки забытый им в перевязочной телефон, он уже был влюблен в нее без памяти. И настроение было великолепным. Мир снова сиял радужными красками, не смотря на запрет на алкоголь.
Через месяц Дэвид женился на Леоне. Еще через два месяца понял, что причиной такой внезапной любовной вспышки было воздействие антибиотиков, не иначе. Ни на что другое он мог списать то свое странное состояние. Риверс никогда не был обделен женским вниманием, не избегал ни к чему не обязывавших любовных связей. Он не затягивал эти интрижки, всегда ловко выходил из них, когда начинал ощущать, что женщине нужно от него что-то большее, чем просто секс, которого ему было вполне достаточно. То есть близко к сердцу ни одна прежняя его знакомая женского пола допущена не была, и серьезных отношений он не завел ни с кем из них. И тут вдруг случилась Леона. Головокружительная красавица. Ураган, тайфун с женским именем. Стихийное бедствие, страшное в своей разрушительной силе. Свежеиспеченная жена оказалась настолько ревнива, что жизнь Дэвида превратилась в сплошной кошмар. Сначала он посмеивался над ее ревностью, отшучивался. Постепенно это начало раздражать и злить его. Дэйв не давал Леоне поводов для ревности, но она не переставала ревновать его даже к фонарному столбу. Ни уговоры, ни клятвы в вечной любви и верности не могли заставить ее прекратить следить за ним. Подслушивать, вынюхивать, подглядывать, подозревать во всех смертных грехах. Закатывать истерики, устраивать безобразные сцены. Выдержать такое оказалось Риверсу не по силам, и спустя полгода он подал на развод. Развели их быстро и тихо, поскольку никаких имущественных претензий у них друг к другу не было, совместно они ничего, включая ребенка, нажить не успели. 
Первое время после развода мысли насчет того, что он - дурак дураком во всем касающемся женщин, лезли в голову Дэвиду с завидным постоянством. Но постепенно все вернулось на круги своя, а потом он получил второе ранение. После него долгое время ему было не до женщин вообще, и сегодняшнее мимолетное "знакомство" стало первым с тех пор, как около года назад Риверса, сидящего в инвалидной коляске, отправили из госпиталя в реабилитационный центр.

Из мастерской домой Дэйв попал уже совсем поздним вечером. Пришлось повозиться, чтобы реанимировать машину солидного бизнесмена, без видимых причин заглохшую на полпути в аэропорт. За рулем была его жена, она планировала после того, как отвезет мужа на рейс, отправиться куда-то за город к дочери и внукам. За срочность была обещана оплата по двойному тарифу, и Эрик охотно пошел навстречу щедрой клиентке. Все было сделано, но  Дэвид, на чьи плечи лег основной груз ремонтных работ, устал как собака. Настолько, что о еде не мог даже думать. Хотелось одного: лечь и заснуть. Однако сколько он ни ворочался в постели с боку на бок, сон все не шел. Дэйв уже собрался встать и пойти в кухню за бутылкой пива из холодильника, как опять неожиданно ожил телефон. В вотсап пришло новое сообщение - от той самой  незнакомки, перед которой Риверс не успел извиниться. Почему-то ее заинтересовало то, что он написал о наличии у него любимого места.

До холодильника Дэвид все-таки дошел. Вынул бутылку пива, открыл ее. Вернулся в спальню, на ходу потягивая "будвайзер" прямо из горла. Сна и так не было ни  в одном глазу, а после этого сообщения в вотсапе в Риверсе еще вдруг проснулось любопытство.
Интересно, с чего вдруг она  вздумала написать мне? На этот раз уже не ошибочно, а вполне себе адресно. После того, как отшила. Да еще в такое вроде бы не располагающее к беседам время.
Он поудобнее устроился в постели. Отхлебнул еще пива, стер старый текст с извинениями и набрал новый.

Это было чистой правдой. Озеро Либерти, одновременно являвшееся водохранилищем, находилось довольно далеко от дома в Рейстерстауне. Дэйв обычно ездил туда на велосипеде. Впервые он нашел свой остров, когда только поселился в городке, и с интересом обследовал его окрестности. На берегу озера было несколько  многолюдных пляжей, привлекавших любителей отдыха у воды в тени подступавших к ее кромке деревьев. Островок Риверса был уединенным, с противоположного берега его вообще не было видно. Он прятал велосипед на берегу, шлепал по воде к "своему" клочку суши. Ему нравилось ощущать себя на нем кем-то вроде  Робинзона Крузо, оказавшегося после кораблекрушения на необитаемом острове. Именно там после гибели матери Дэйв давал волю рвавшимся наружу чувствам. Дома, в присутствии сестры, отчима и Эрика, он ни разу себе себе этого не позволил.

Отредактировано David Rivers (Чт, 13 Фев 2020 00:47:49)

Ее доброе утро наступило, когда у Дэйв уже был на работе. Он почти всегда выезжал из дома рано, по пути останавливался у не так давно случайно обнаруженной закусочной. Она называлась "На солнечной стороне", и название соответствовало действительности: эта сторона улицы почти всегда освещалась солнцем. Закусочная открывалась в семь утра, и первых посетителей прямо у порога встреча аромат свежесваренного кофе. Особых разносолов здесь не обещали, но все, что было перечислено в меню, не подавалось после разморозки, а готовилось прямо здесь же, в кухне, отделенной от зала стеклянной дверью. Многие посетители с интересом наблюдали за происходившим там, но Дэйв предпочитал сидеть у окна и смотреть на еще только просыпавшуюся в это время улицу. Готовить завтрак дома ему не хотелось, а пары сигарет и стакана простой воды в качестве "допинга" вполне хватало, чтобы доехать до "Солнечной стороны". Варка кофе по всем правилам не входила в число его особых умений. Иными словами, не удавалось Дэйву добиться того вкуса, к которому успел привыкнуть, когда бывал на Ближнем Востоке. В этой забегаловке он был максимально к нему приближенным, к тому же здесь можно было поесть или взять с собой на вынос какие-нибудь сэндвичи.

Сидя в закусочной со стаканчиком кофе в руках, Дэвид еще раз перечитал сообщение, которое незнакомка отправила ему в ответ на рассказ о его с детства любимом месте на озере Либерти. Вроде бы, написанные ее теплые слова в его адрес были самой обычной вежливостью - благодарностью за то, что он, несмотря на глубокую ночь, все-таки ответил на ее сообщение. Да еще после того, как она днем отшила его, пусть даже со всей возможной деликатностью и вежливостью. Допивая кофе, он начал набирать ответ. Хотел написать, что ему доводилось слышать о некоторых представителях рода человеческого, тонко чувствующих красоту природы, и при этом проявляющих ужасающую жестокость по отношению к обитающим в ней существам. Не только к животным, но и к людям. На это раз он не успел набрать и пару слов, как телефон в руках ожил. Звонил Эрик, которого, в свою очередь, ранним звонком разбудил кто-то из знакомых.
- Есть возможность купить Бьюик Специал, 1952 года выпуска. Позвонил мой старый  приятель, это какой-то его личный контакт,  поэтому просят относительно недорого. Покупку он изначально оформит на себя, потом уже  мы с ним перепродажу. Как думаешь, потянем мы реставрацию ретро -тачки? Или не стоит заводиться, пусть ее берут и ковыряются с ней специалисты по этой части?

- Может, давай возьмем? Если цена приемлемая. Интересно будет попробовать. И да, - Дэйв поднялся из-за стола, комкая пустой картонный стаканчик, - я отдаю себе отчет, что запчастей на Бьюик не будет, что нам придется как-то с этим справляться своими силами. Но у нас все получится.

Риверс прекрасно понимал брата, ценившего красоту старых машин. Поэтому он не стал отговаривать его от наверняка весьма недешевой покупки. Тем более, что в случае неудачи у них всегда оставалась возможность продать Бьюик тем же мастерам, что специализировались именно на реставрации ретро автомобилей.

Дэйв добрался до мастерской, когда Эрик как раз собрался выезжать на эвакуаторе за машиной. Они перебросились парой фраз, и отправились каждый по своим делам. Занявшись работой, Дэвид так и не вспомнил о недописанном тексте. И только когда характерный звук телефона сообщил о том, что ему написали в вотсап, он вспомнил о нем. Дописывать едва начатое он не стал. Просто потому, что  в ответ на какое-то очень теплое, пожалуй, даже радостное сообщение, ему категорически не захотелось не хотелось портить доброе утро незнакомки напоминанием о творимых людьми жестокостях.

Незнакомка сменила форму обращения - написала Дэйву так, как пишут обычно давно знакомым людям. И он ответил ей в том же стиле.

Риверс отправил сообщение. Занялся обычными делами, но по ходу никак не мог отделаться от мыслей о писавшей ему женщине.
Интересно, какая она? Вряд ли совсем юная девушка - у тех проблем со сном обычно не бывает. Только если  они в депрессии из-за какого-нибудь красавчика. Но тут, похоже, все же не тот случай.
Он пытался представить себе, как могла выглядеть его собеседница. Высокая, стройная? Спортивного телосложения или "пышечка"? А может, наоборот - маленькая, миниатюрная и хрупкая? Блондинка, брюнетка, рыжая?

Работы было много, и концу дня у Дэвида разболелась спина. Придя домой, он наглотался обезболивающего и прилег прямо на пол. Лежать на жесткой ровной поверхности для позвоночника было полезно - так говорили ему в реабилитационном центре перед выпиской. В наушниках играл "Manowar ",  но вскоре  плеер пришлось выключить. Позвонил Эрик, только что вернувшийся с покупкой. Он взахлеб рассказывал об элегантности старого Бьюика, а Дэвид почему-то слушал его вполуха. И только когда разговор был окончен, он наконец-то понял причину невнимательности. Все дело было в том, что Дэйв попросту опасался пропустить о оповещение о новом сообщении в вотсапе. От той, что весь день занимала его мысли.

Отредактировано David Rivers (Пн, 17 Фев 2020 01:05:46)

Постепенно выяснялось, что у Дэйва и  женщины, имени которой он все еще не знал, было довольно много общего. Еще когда Риверс учился в старших классах школы, они с Эриком и общим приятелем Саймоном любили в свободное время посидеть в торговом центра, на бортике фонтана, украшавшего входной холл. Людской поток плавно обтекал его, мальчишки попивали колу, выхватывали взглядами из толпы какое-нибудь необычное лицо - и придумывали его "хозяину" биографию, наперебой дополняя ее разнообразными подробностями. Это увлечение само собой сошло на нет, когда не стало матери. Для Дэйва тогда многое потеряло смысл, и желание развлекаться таким образом улетучилось едва ли не первым из многих других, ему подобных. И вот сейчас, спустя столько лет, сообщение незнакомки на какие-то минуты вернуло Риверса в те моменты давнего беззаботного детства. Он будто бы снова ощутил на лице мельчайшие капельки водяной пыли от фонтана, и ему даже почудился обычный гул - смесь голосов и музыки, - вечно звучавший в торговом центре.

Отправив сообщение, Дэвид даже не почувствовал неловкости из-за описания детских глупостей, которыми они с Эриком и Саем грешили в четырнадцать лет. Почему-то он был уверен, что в этом случае незнакомка поймет его правильно, и по-доброму улыбнется, прочитав об этой их выдумке.
После того, как Риверс вспомнил о своем детском увлечении, он попытался придумать биографию незнакомки.
Она точно состоявшаяся женщина. Занимает высокий пост в какой-нибудь серьезной компании. Может быть, где-то в банке. Или в администрации мэра - чем черт не шутит? Она наверняка получила хорошее образование, закончила престижный ВУЗ. Времени на личную жизнь у нее немного, и похоже, поэтому она одинока. Иначе с чего вдруг ей сидеть в кафе с подружкой, а не с любимым мужчиной? Возможно, у нее есть собака, которая сопровождает ее на утренних пробежках. Она большая, умная, добрая, преданная. Второй раз в день ее выгуливает кто-то другой - может, соседский пацан-подросток, которому хозяйка собаки платит за это.

Чем больше подробностей Дэйв придумывал о своей собеседнице, тем меньше ему хотелось рассказывать ей правду о себе. Он неоднократно сталкивался на гражданке с тем, что на вернувшихся из горячих точек тихие мирные обыватели смотрели как на бомбу замедленного действия. Ждали взрыва, того, что убивавший врагов, запросто начнет косить друзей - соседей, если в бреду ПТСР ему почудится исходящая от них опасность. А еще Дэвид полагал, что будучи птицей высокого полета, его "знакомая незнакомка" сразу прекратит общение с ним, как только узнает об отсутствии у него университетского образования. И о том, что на жизнь он зарабатывает не сидя в кресле офисного клерка, а лежа под чьей-то требующей ремонта тачкой. Поэтому тему "чем ты занимаешься по жизни" Дэйв объявил запретной для себя, никогда не затрагивал ее и не спрашивал об этом собеседницу. А заодно старался не вдаваться в подробности, отвечая на ее "скользкие" вопросы. Избегал, так сказать, скрытых в них подводных камней.

У Дэвида в последнее время почти не было выходных дней. По субботам и воскресеньям они с Эриком возились с Бьюиком - к большому неудовольствию Зои.
- Я уже скоро забуду, как вы оба выглядите,  - ворчала она, заглядывая вместе с Хоуп в мастерскую по дороге на уроки рисования, к которому у девочки был явный талант.
Эрик горел желанием принять участие в традиционном параде ретро автомобилей, и торопился с ремонтом Бьюика. Но как бы Риверс не был занят в течение дня, как сильно не уставал бы, работая практически без отдыха, он все равно находил время, чтобы написать незнакомке.

Отредактировано David Rivers (Вт, 16 Мар 2021 01:36:08)

Что такое морфий, Дэйв знал. И даже не понаслышке. А вот Морфея ему пришлось погуглить - в мифологии, в отличие от сказок о Поле Баньяне, он не был силен. То есть, в детстве  все персонажи мифов во главе с Зевсом промаршировали мимо него строевым шагом. Сейчас, после упоминания Евой имени бога сновидений, Риверс нашел их в интернете, и прочитал все. Писать об этом собеседнице он не стал. Не захотел признаваться в собственном невежестве.

Дэйв сознательно не пытался выглядеть в глазах собеседницы ни более начитанным, ни более сведущим в том, что нравилось ей, но в чем он разбирался лишь поверхностно или вообще не разбирался. Его и так тяготили ограничения, касавшиеся их работы, которые он установил сам для себя, и он ни в коем случае не хотел увязать еще глубже в том, что можно было считать неправдой. Или полуправдой.
Я такой, какой есть. Изображать из себя какого-то умника, чтобы потом глупо попасться и спалиться на какой-то досадной мелочи? Нафиг, ибо нефиг.

Теперь когда Дэйв думал о своей новой знакомой, он часто проговаривал вслух ее имя. Тихим шепотом, чтобы никто не услышал. Ему нравилось, как оно звучит.

И сексуальное.  Его наверняка очень легко произносить во время секса. На выдохе, губы в губы. Или на ухо, так, чтобы оно щекотало мочку и шею.

Переписка с Евой давалась Дэвиду легко. Почему-то ему всегда хотелось обязательно написать ей что-то веселое. Особенно в те дни, когда он себя неважно чувствовал. Может, чтобы самому при этом лишний раз улыбнуться, отвлечься от назойливой боли  в спине.
А еще Риверс несколько раз ловил себя на том, что стал спешить после работы домой, чтобы побыстрее влезть в вотсап и провести вечер в переписке с Евой. На работе такой возможности не было. Бьюик- именно так, с большой буквы, будто имя собственное, произносили это слово не только Эрик, но и все остальные работники мастерской - уже выглядел так, будто всего несколько дней назад сошел с заводского конвейера. Приближался день парада, и Эрик как-то предложил Дэйву отправиться на него не зрителем, а в Бьюике, вместе с ним, вторым пилотом. Дважды повторять приглашение не пришлось - Дэвид согласился сразу же.

Отредактировано David Rivers (Чт, 18 Мар 2021 02:10:08)

Ко дню парада ретро автомобилей Бьюик был доведен практически до совершенства. Он сиял хромированными деталями отделки, блестел свежей краской снаружи, новёхонькой обивкой салона и сидений внутри. Да вообще он весь был прекрасен, целиком и полностью. Как рассвет, да. Вечером накануне выезда Эрик с Дэйвом несколько раз проверили и перепроверили все: работу систем, выезда датчиков, двигателя, состояние колес. Результатом они оба остались довольны, и разошлись по домам где-то ближе к полуночи.

До Роквилла, где проводился парад, ехать было всего ничего - около сорока миль. Парад начинался в воскресенье в полдень, но Эрик решительно заявил, что приехать к месту старта нужно пораньше. Чтобы без спешки зарегистрироваться, получить бортовой номер для участия в конкурсе на лучшую восстановительную работу, проделанную автомастерами. Фотографии Бьюика в том виде, в каком он попал в "Стерлинг авто", Эрик заблаговременно выложил на сайт своего сервиса, распечатал и собрал в небольшой альбом снимки, сделанные по ходу восстановления машины. Дэвид не спорил с ним, не пытался отговорить от раннего выезда из дома - знал, что это было бесполезно. Брат всегда был таким: как скала стоял на своем, если был уверен, что так будет лучше. В итоге в Роквилл они приехали в десять утра, и Эрик сразу отправился к навесу, где трудились работавшие на параде волонтеры, отвечавшие за организацию и подготовку мероприятия. Пока брат занимался всем этим, Дэйв ждал его возле машины. Курил машинально заглядывал в вотсап, хотя точно знал, что  никаких новых сообщений от Евы там быть не должно. Она уехала на уик-энд к родителям, а те не приветствовали пользование гаджетами во время семейных встреч.
Эрик вернулся с двумя картонными стаканчиками кофе. Он очень хорошо пошел под сделанные Зои сендвичи.
Ближе к полудню вокруг готовых к старту машин собралась огромная толпа зевак. Многие фотографировались на фоне Бьюика, и Дэйв ревниво следил за тем, чтобы на капоте, крыше и бортах машины не оставалось пятен от опиравшихся на них рук.

Сам парад оказался довольно таки забавным действом. Колонна машин важно и неторопливо ехала по улицам старинного городка, водители сигналили в такт музыке, которую играли несколько оркестров, расположившихся по пути следования автомобилей. Эрик сказал, что участников было несколько сотен, и Дэвид охотно поверил в это, потому что закончился парад в три часа дня. После этого участники конкурса припарковали свои машины на специально выделенной для этого стоянке на выезде из городка, и члены жюри пошли осматривать их. Эрик явно нервничал, и глядя на него Дэвид тоже ощущал абсолютно ненужное в данный момент волнение. Он попытался было объяснить брату, что все возможное они сделали, причем, в самом наилучшем  виде. И что мнение жюри может быть субъективным, поэтому стоит поберечь свои нервы, как должное принять тот вердикт, который будет вынесен. Риверс немного походил между рядами машин, участвовавших в конкурсе - все они выглядели великолепно, будто только несколько часов назад сошли с заводского конвейера. На первое место рассчитывать было сложно, но...

Ближе к вечеру, после подведения итогов, выяснилось, что Бьюик все-таки получил его. Правда, пополам с Крайслером 1955 года выпуска, но это ничуть не уменьшило радость Эрика и Дэйва. Им торжественно вручили кубок, они по-братски обнялись, и Стерлинг тут же принялся звонить Зои, чтобы поделиться  радостной новостью. Дэвида он отправил под навес на место регистрации - получить сертификат, подтверждавший победу. Пешком туда было минут двадцать хода.

- Эй, мужик! Ты, длинный!
У окликнувшего и даже придержавшего Дэйва со спины за плечо мужчины был нетрезвый голос. Риверс напрягся, но постарался ответить как можно более спокойно и вежливо:
- В чем дело? Вам нужна помощь?
Он аккуратно убрал чужую руку со своего плеча, обернулся к говорившему. На него в упор тяжело уставился крепкий мужик хорошо за сорок, ростом чуть пониже, но такой же широкоплечий, как и Дэйв. Он был сильно пьян, но на ногах держался твердо. За его спиной ухмылялись еще двое парней-крепышей, примерно возраста Дэвида.
Блин, надо уходить побыстрее. Не хватало еще вляпаться в разборки.
Не тут-то было. Мужик явно не собирался просто так отпускать Риверса.
- Вопрос у меня.
Уйти не удалось. Мужик снова  положил руку ему на плечо, а парни помоложе заступили  дорогу. Дэвид  дернул плечом, сбрасывая с него руку.
Похоже, уйти просто так не удастся.
- Ты отсасывал или в жопу давал, чтобы получить первое место?
Парни заржали. До Дэвида не сразу дошел смысл сказанного. Он непонимающе взглянул на  незнакомца, и в это время один из парней выдернул из его рук папку с сертификатом.
- Да дай ты в рыло этому педику, - предложил он  перебрасывая ее приятелю, - что ты с ним миндальничаешь?
Лучшая оборона - наступление.
Прежде чем впечатать кулак в  физиономию отобравшего папку урода, Дэйв огляделся по сторонам. Под навесом уже никого не осталось, зеваки в основном разошлись. Несколько человек убирали мусор, и им не было никакого дела до начинавшейся драки.

Победителя в потасовке не было. Вполне предсказуемо, конечно же. Уборщики вызвали полицию, доблестные копы оказались на месте происшествия буквально через несколько минут, когда Дэйв и пристававший с вопросами мужик, которого парни называли Джошем, сцепились и покатились по асфальту. Один из Джошевых приятелей успел несколько раз ударить Дэвида ногой по ребрам, мыском тяжелого армейского ботинка. Риверс все это время пытался уберечь от ударов спину, упустил момент и не успел сбежать, когда подъехала машина. Правда, Джошу тоже не удалось свалить - копы повинтили и его тоже. Зато оба парня исчезли с места драки, так быстро, будто сквозь землю провалились.

То, что телефон  выпал из кармана и остался лежать на месте драки, Дэвид узнал уже в отделении полиции, когда его там обыскали.
- Вам положено по одному звонку, - лениво протянул один из копов, - ну, и все остальное по списку. Получите утром. Спокойной ночи.
Блин. Что же делать... Эрик, наверное, с ума сходит. Может, кто-то из тех, кто вызвал копов, скажет ему, что я полиции, он приедет за мной... Выпустят же меня под залог?
Риверс сидел в углу обезьянника, где кроме него и Джоша находились два бритоголовых темнокожих мужика. Судя по тому, как они приветствовали Дэвидова "обидчика", это тоже были какие-то его знакомые.  Джош подсел к ним, они какое-то время шептались о чем-то, потом один из негров встал и подошел к Дэвиду.
- Ты откуда такой взялся? - с ухмылкой спросил он.
- Ниоткуда, - вяло огрызнулся Дэйв.
Чувствовал он себя хреново не только морально, но и физически. Болели ребра - парочка их как минимум треснула, если не была сломана, дышалось трудно. А еще почему-то кружилась голова.
И на эту самую кружащуюся голову неожиданно обрушился черный кулак. Негр бил в висок, рассчитывая разделаться с Дэйвом одним, ну, максимум двумя ударами. И он совершенно не ожидал, что армейская муштра даст знать о себе автоматизмом реакций. Что Риверс успеет отклониться, а заодно врезать чернокожему под дых. Друг бросился ему на помощь, Джош тоже не остался в стороне. Последнее, что Дэйв запомнил из этой чертовой ночи, был голос полицейского:
- Риверс! За тобой приехали!

Очнулся Дэвид в больнице. В реанимации. Медсестра увидела, что он пришел в себя, и не дожидаясь вопросов, рассказала, что ему просто невероятно повезло. Появись Эрик в участке на несколько минут позже, никто бы и не заметил, что в "обезьяннике" трое набросились на одного, и после того, как он сумел стряхнуть с себя и отправить в нокаут  двоих, ему сунули заточку, куда-то под ребра, в область печени.
- Телефон,- еле слышно выговорил Дэйв.
- Мне нужен телефон. Скажите Эрику, пусть принесет.
Толком  еще не отошедшее от наркоза сознание  снова куда-то поплыло.

Отредактировано David Rivers (Вт, 16 Июн 2020 00:47:51)

В следующий раз Дэйв очнулся почти через сутки.  Об этом ему сказала медсестра, которая, как выяснилось, практически не отходила от него. По просьбе Эрика, рвавшегося к Дэвиду в реанимацию, но так и не допущенного к нему.
Ощущения Риверс испытывал отвратительные. Болело все, что могло и не могло (не должно было!) болеть. Из бока торчали  дренажные трубки, в вены впивались иглы капельниц. Хотелось пить, но воду медсестра отказалась ему дать. 
- Потерпи немного, - уговаривала она Дэвида, будто маленького ребенка, -  врач тебя посмотрит, если разрешит - попьешь.
Медсестра была немолодая, круглолицая. У нее был приятный голос и довольно -таки заметный акцент. Если бы Риверс чувствовал себя хоть немного получше, он обязательно спросил бы у нее, откуда она родом. Акцент казался смутно знакомым, и когда  Дэвиду удалось каким-то невероятным усилием воли напрячь память, он вспомнил, кто похожим образом выговаривал английские слова. 
Дана Казински. Одноклассница в старшей школе. Родители привезли ее в Америку из Польши, когда ей было шесть лет. Мы познакомились, когда нам было  шестнадцать. За десять лет она так и не избавилась от акцента, хотя была очень умной. И красивой. Капитан команды черлидеров, популярная личность. Мы с ней целовались на школьном стадионе после бейсбольного матча. И я, дурак, спросил ее, почему она так разговаривает. Дана посмотрела на меня, как на глупого забавного щенка, и ответила, что не хочет быть как все. Что это ее фирменная фишка, изюминка - то, чего нет у других. И она хоть и может говорить по-английски ничуть не хуже, чем все ее окружение, ни за что не откажется от такой  особенности речи. Потому что она привлекает к ней дополнительное внимание.

Приятные воспоминания о далеком детстве и первых поцелуях немного отвлекли от болезненных ощущений. Настолько, что Риверс даже вспомнил, как очнувшись в первый раз, просил телефон.
- Мой брат, - еле слышно заговорил Дэйв, - телефон принес?
- Принес, - кивнула медсестра.
- Только он тебе сейчас ни к чему. Пусть пока у меня побудет. А ты лучше поспи. После такой кровопотери тебе сил набраться нужно. Давай я тебе обезболивающее уколю.
Мне не спать нужно, а написать Еве. Сколько времени я не выходил на связь... Дня три-четыре, наверное. Да, точно. Четыре дня.
По опыту лежания на госпитальных койках, Дэвид знал, что с медсестрами спорить бесполезно. Он тяжело вздохнул, покорно закрыл глаза. И тут в кармане форменной куртки медсестры ожил его телефон.
- Покажите, кто звонит, - попросил Дэйв, пытаясь приподнять мгновенно закружившуюся голову.
Этот номер он давно выучил наизусть. И запомнил, наверное, навсегда.
- Я должен ответить. Это важно.
- Хорошо, - неожиданно согласилась медсестра.
- Только ты лежи спокойно, не дергайся. Нельзя тебе пока шевелиться. 
Она коснулась зеленого значка на дисплее и поднесла трубку к уху Дэйва.

Голос Евы... Он слышал его впервые. Поэтому немного растерялся и не сразу сообразил, что молчит в ответ на ее "привет".
- Здравствуй, Ева.
Риверс говорил очень тихо, но старался, чтобы по голосу нельзя было догадаться, в каком состоянии он находился.
- Рад слышать тебя. Прости...
Он замолчал, потому что продолжать не было сил. Медсестра вопросительно взглянула ему в лицо.
- Я не писал...  Попал в небольшую аварию. Руку немного... повредил. Ничего страшного, все уже почти в порядке.
Поврежденная рука - это было первое, что пришло в голову. И хорошее оправдание тому, почему он не писал так долго.
Медсестра поспешно спрятала понимающую улыбку. Дэвид врал, не желая вызвать беспокойство Евы, расстроить ее.
Раз она позвонила, значит, я ей не безразличен. Пусть даже если это просто обычный  интерес к человеку-собеседнику, с которым давно знаком, но никаких иных чувств к нему не испытываешь.
- Не смогу говорить долго. Мне обезболивающее вводили, оно еще действует. Лучше послушаю тебя. Расскажи, как прошли твои выходные. Как настроение, какие планы на вечер.
Силы иссякли полностью. Дэвид закрыл глаза,  напряженно вслушиваясь в то, что доносилось из телефона. Он очень надеялся, что это поможет ему не соскользнуть  снова в беспамятство. Дослушать Еву до конца. И если удастся быстро собраться  с силами, может, даже вставить в разговор реплику-другую.

Отредактировано David Rivers (Вт, 8 Сен 2020 00:57:07)

Следующие сутки, проведенные в больнице, практически не отложились в памяти Риверса. Ему кололи обезболивающее, от которого он почти все время спал. Впрочем, не исключено, что спал бы Дэйв и без него. Просто от слабости. Из-за нее даже самые простые обычные действия давались ему с трудом. Просыпался он ненадолго, набирал  короткое сообщение Еве - что-то вроде банального "привет, как дела?", добавлял к нему какой-нибудь забавный стикер, отправлял ей. После этого снова проваливался в сон.
Утром в четверг Дэйва перевели из реанимации в палату. И наконец-то вытащили из бока дренажные трубки. Во второй половине дня к нему приехал Эрик. И с порога отвесил брату комплимент.
- Выглядишь херово.
- Вы вообще кто? И что хотели? - возмутилась очередная медсестра.
Дэвид полулежал на кровати, она мерила ему температуру.
- Я его брат, - успокоил ее Эрик.
Медсестра покачала головой.
- Ваш брат перенес серьезную операцию, потерял много крови. По вашему, после этого он должен выглядеть так, будто только что вернулся с курорта? Откуда-то с Гавайев? Скажите спасибо, что он вообще остался жив и идет на поправку.
От такого напора обычно не лезущий за словом в карман Эрик смутился.
- Нет, что вы. Я просто...
- Оставлю вас наедине, - прервала его запинающиеся объяснения медсестра.
Стерлинг проводил ее взглядом, присел на стул рядом с кроватью.
- Копы хотят с тобой поговорить. Завтра утром. Они мне сегодня звонили. Я сказал, что говорить ты будешь только при адвокате и в моем присутствии. Поэтому и приехал.
- Это хорошо, что приехал. Увезешь меня после всего домой. Не хочу больше тут быть.
- Если врачи позволят, увезу, конечно. Вот сейчас схожу к ним, спрошу, разрешат или нет. 
Дверь за Эриком закрылась. Дэйв мысленно прокрутил в памяти события того злосчастного воскресного вечера. И взялся за телефон, чтобы отправить Еве очередное короткое сообщение.

Врать было противно, но написать правду о драке и об обезьяннике Дэйв не мог. После того, как соврал насчет аварии и о поврежденной руке.

Вернулся Эрик.
- Они сказали, что если ночь у тебя пройдет нормально, то могут выписать завтра. Так что веди себя хорошо, и после общения с копами поедешь домой. К нам. Зои тебя ждет. Она все знает. Не вздумай спорить, - Стерлинг заметил, что Риверс открыл было рот, чтобы возразить, и на корню пресек эту попытку.
- Ты сейчас как полудохлая муха, одному тебе нельзя. Так врач сказал.
- Ага, и про муху тоже, - съехидничал Дэйв.

Полицейский и адвокат пришли около полудня. Дэвид, мечтавший побыстрее отделаться от этой неприятности и оказаться дома, рассчитывал, что они появятся утром. Он успел конкретно перенервничать из-за  их долгого отсутствия. Правда, при виде посетителей сразу успокоился, но вот подскочившая на этой почве температура спадать не захотела. Из-за нее разговор с копом совершенно не запомнился. Как будто прошел мимо сознания.
Сразу после  ухода копа пришел врач. Он долго осматривал Дэйва, хмурил брови. Им с Эриком с трудом удалось уболтать его все же отпустить Риверса домой. Пришлось согласиться на все требования медика, в числе которых было и регулярное посещение больного по месту жительства патронажным медработником. А лекарств врач выписал столько, что ими наполнился довольно большой пакет. Распечатка описаний того, что и как нужно было принимать, прилагалось к "салат-бару", как Дэвид сходу окрестил все эти коробочки и баночки.

Всю дорогу до дома Эрик ехал очень осторожно и медленно, чтобы не растрясти  прилегшего на заднем сиденье брата. Не смотря на все это, к моменту приезда домой Дэйв был в каком-то странном полубредовом состоянии. Он с горем пополам самостоятельно поднялся на второй этаж, в спальню, которую приготовила ему Зои. Сразу лег в постель, попытался немного поговорить с примчавшейся к нему Хоуп, получил от Зои два положенных укола, и уснул, не успев дописать и отправить сообщение Еве.

Отредактировано David Rivers (Пн, 23 Ноя 2020 16:31:54)

Уровень громкости звонка в телефоне  Дэйв понизил до минимума. Громкие звуки раздражали мужчину, лежавшего в соседней одиночной палате - точной копии той, в которой лежал Риверс. Сосед умудрился упасть с лесов на стройке, примерно с высоты четвертого этажа, и отделаться при этом всего лишь сотрясением мозга и переломом ноги. Самым интересным было то, что пострадавший был в каске, которая раскололась от удара о землю. Дэвид слышал, как к соседу приходил представитель страховой компании, и клятвенно обещал несчастному засудить производителей касок.
Вернувшись домой, Риверс  так и не восстановил громкость звонка. Ему было просто не до того. Поэтому когда вечером телефон ожил и негромко засигналил-завибрировал, крепко спавший Дэйв ничего не услышал. Звук услышала Хоуп, которой Зои строго-настрого запретила будить и беспокоить приболевшего дядю Дэйва. Хоуп была послушным ребенком, но очень любопытным. А еще сообразительным. Поэтому она, не нарушая запрета, стояла под дверью комнаты Дэвида, и приоткрыв дверь вглядывалась в полумрак, скрывавший кровать со спящим на ней дядей.
Услышав звонок, она недолго думала над тем, как ей поступить. Будить нельзя? Она этого делать не будет. Бежать вниз, звать кого-то из взрослых? Так звонящий за это время просто отменит звонок, и дядя Дэйв не узнает что -то, возможно, очень нужное и важное для него. 
Решение было принято. Хоуп бесшумно проскользнула в комнату. На цыпочках прокралась к постели, взяла лежавший на прикроватной тумбочке телефон. Так же бесшумно выбежала из комнаты, не забыв плотно закрыть за собой дверь. Родители внизу смотрели какой-то фильм. Они то и дело смеялись, и умная девочка Хоуп подумала, что не будет мешать им. Она дотронулась пальчиком до символа ответа на экране, и копируя интонацию, с которой обычно отвечала на звонки мама, вежливо поздоровалась. Наверное, слишком тихо, потому что звонившая дяде Дэйву  какая-то тетенька ее не услышала, и быстро-быстро начала задавать вопросы и рассказывать о том, что купила еду. Хоуп все это внимательно выслушала, а когда незнакомая тетя перестала тараторить, еще раз поздоровалась с ней.
- Привет. Я не знаю, почему Дэйв лизнул в больнице. Разве там можно что-то облизывать?
Хоуп искренне не понимала, как такая взрослая женщина могла не не знать элементарного.
- В больнице же болеют. Там всякие инфекции водятся. Меня папа поэтому не взял с собой, когда за дядей Дэйвом поехал. Он его к нам домой привез, а не к нему. И сейчас Дэйв спит. Ему мама уколы сделала. Когда он проснется, я у него спрошу про облизывание. А вы кто? Как вас зовут? Откуда вы знаете Дэйва?
Любопытство Хоуп пределов не имело. Ей хотелось узнать все и сразу. Причем, чем быстрее, тем лучше. Вопросов у нее было великое множество, она полностью увлеклась ими, и совсем забыла о том, что говорить нужно тихо.
- Хоуп, с кем ты там разговариваешь? Все-таки разбудила Дэйва? - послышался снизу голос Эрика.
- Нет! Я разговариваю с  Мэнди! - не задумываясь, ответила Хоуп.
Она поспешно юркнула в свою комнату, схватила в охапку любимую куклу Мэнди-Аманду, чтобы прикрыть ею телефон, если родителям взбрело бы в голову оторваться от фильма и проверить, чем занимается их чадо.
Теперь можно было продолжать беседу. То есть задавать вопросы, только уже шепотом.
- А вы просто знакомая Дэйва или его бывшая?
Хоуп не очень-то понимала, что значило это слово, но мама в разговоре с отцом несколько раз упоминала какую-то "бывшую" дяди Дэйва. И всегда добавляла к этому  еще и слова "дура" или "стерва". Об этом хорошо воспитанная девочка решила тактично промолчать.
- Как ваша фамилия? Меня зовут Хоуп, моя фамилия Стерлинг. Мое второе имя  Дейзи. Это как цветок такой.  А ваше какое? Сколько вам лет?  Мне сейчас шесть лет. В октябре будет семь. У вас дети есть?

Отредактировано David Rivers (Пт, 14 Авг 2020 09:57:15)