Лондон. Уже несколько дней они жили на малой Родине Лаванды. В городе, куда более двадцати лет назад уехал молодой Арчи Мур на поиски лучшей жизни. Именно в Лондоне он открыл для воровской мир и стал отличным контрабандистом. Не лучшее достижение, о котором не расскажешь детям, когда те вырастут. Возвращаться в этот мир Мур не собирался. То, что он искал в молодости, в более зрелом возрасте Арчибальд нашел и отпускать не собирался. Никогда. 

Его долгожданная судьба сидела рядом с ним в умопомрачительном белом платье, пила вино и смеялась на шутки Йозефа. Мур не мог оторвать взгляд, что не ускользнуло от внимательного и проницательного немца. 

Их старый друг закатил большую вечеринку и Арчи то и дело погружался в прошлое, вспоминая разгульный и безбашенный образ жизни. Воспоминания с горьким привкусом стыда. Было за что. Столько яда вылилось когда-то из его уст в этих стенах. Пьяных, кокаиновых, недостойных настоящего мужчины.

Поцелуи Лаванды спасали его, не давая прошлому прорываться в настоящее. Он смеялся вместе с ней, не выпуская ее руки, пока его любимая супруга не ушла дамскую комнату. Попудрить носик. Цепкий взгляд синих глаз провожал ее, скользил по сочной фигуре в белом платье. Прошлое остается в прошлом, да здравствует настоящее и светлое будущее!

- Пойду покурю. - выждав положенное время, обратился Арчи к Йозефу, поднимаясь с дивана. Тот только улыбнулся с легким коварством и бросил ему в спину короткое "не торопись". Немец без слов понимал, истинный смысл слов Арчибальда. Это всего лишь повод покинуть вечеринку. 

Естественно, курить Мур не пошел. Вместо этого он остановился у двери в дамскую комнату, где в эту минуту "припудривала носик" Лаванда. Он коротко постучал и сразу вошел, закрывая на щеколду за собой дверь. Его взгляд встретился с взглядом Лаванды в отражении зеркала. Тогда резкое появление ирландца напугало британку, а сейчас? Он, правда, не стучался шестнадцать лет назад - шел напролом. За эти годы Мур освоил более лучший способ получать то, что хотел. Хотел ирландский мужчина сейчас шикарную британскую женщину в белоснежном платье.

- Знакомая ситуация, не находишь? - Мур подходил медленно, останавливаясь напротив и облокачиваясь руками за бортик раковины, поймав таким образом Лаванду в свои объятья. - Тот же дом, туалет. Ты в белом, я немного пьян от твоей близости. - он склонял голову, касаясь кончиком носа тонкой шеи, вдыхая аромат парфюма и ее кожи, оставляя легкие поцелуи. Руки плавно перемещались с холодного мрамора на теплые бедра, скользили к талии. - Я был тогда таким козлом, прости меня. - Мур нашептывал, продолжая целовать Лаванду, нашептывать в губы, заглядывая в зелено-карие глаза. Когда-то он назвал его блядским оттенком. Выжечь бы эти слова из их прошлого каленым железом. - Мой любимый оттенок, мои любимые губы, моя любимая британка. - каждый комплимент закреплялся поцелуем. - Моя королева.

Ее рука в его кудрях. Мур ластится, как настоящий кот, улыбается и целует супругу в уголок губ, чтобы не стереть недавно нанесенную помаду. Расстегнув пару пуговиц на рубашке, он дополняет образ бунтаря растрепанными кудрями. Еще раз бегло осмотрев туалет на предмет следов их страсти, как подобает джентльмену, Арчи пропускает супругу вперед, отпирая закрытую дверь. В этот раз никто не помешал им, не ворвался, откидывая его в сторону и обливая холодной водой, как бешеного пса. Их акт любви был абсолютно взаимным и желанным, как и подобает у любящих супругов.

В зале их уже ждал Йозеф, заскучавший без своих любимцев. Он тут же просил принести им шампанское и снова произносил тосты в честь возвращения Лаванды и Арчи в родное лоно, упоминая, что теперь они чисты перед законом и ни один достопочтимый джентльмен в этом зале не имеет права нарушить эту чистоту. 

- Смотрю, ты отлично покурил, Арчи. - незаметно для крестницы произнес немец, кивая на след помады на шее ирландца, когда протягивал ему бокал шампанского. - Старый, добрый Арчи Мур. - он похлопал его по плечу и во всеуслышание объявил время танцев. - Чуть больше десяти лет назад я отдал мою любимую крестницу Лаванду в руки Арчи Мура, который тогда был мне, как сын. Под эту песню они танцевали свой первый танец на свадьбе и пусть станцуют сейчас, порадуют старика. - про старика Йозеф, конечно, преувеличил ради красного словца. Гостиная наполнилась звуками рок-балады "looking for love" группы whitesnake. Да, сегодня вечер ностальгии.

Мур протянул руку Лаванде и поцеловал ее, приглашая в центр зала, где уже расступились гости, пропуская виновников торжества. Не сказать, что Арчи стал лучшим танцором, чем был десять лет назад, но двигаться в ритм он умел. Он кружил Лаванду, отпускал на расстояние вытянутой руки и снова притягивал к себе, в свои объятья. Перед его взором мелькали кадры их фиктивной свадьбы и свадьбы настоящей, на борту круизного лайнера "Сердце Калипсо". С губ Мура не сходила улыбка, он любовался Лавандой в приглушенном свете ламп, прижимался щекой к ее щеке.

- Ты счастлива? - шепотом спрашивал он, наклоняя ее и поднимая к себе, замедляя в танце. - Я - да. Рядом с тобой и нашими детьми. 

- И я люблю тебя, моя королева. - они целовались под любопытными взорами десятка глаз. В основном мужских. Глаз, которые привыкли видеть ужасы криминальной жизни, но никак не семейные нежности. Особенно от двух когда-то заклятых врагов, которые больше десяти лет друзья, любовники, супруги, родители. Небывалая в их кругах метаморфоза.

Музыка кончилась, заиграла другая мелодия. Эрик, старый партнер Мура по контрабандным делам, хотел пригласить Лаванду на танец. Когда-то он тоже подбивал клинья к криминальной принцессе, но, по слухам, получил в глаз за излишнюю активность. Мур в глаз никогда не получал, даже пощечин на его памяти Лаванда ему никогда не давала за излишнюю наглость. Арчи мягко отказал Эрику, сославшись на усталость супруги. Не потому что в нем проснулась ревность, он попросту не хотел в такой момент позволять кому-то еще танцевать с ней. Слишком нежной и трогательной сейчас была Лаванда, чтобы кто-то чужой мог почувствовать это.

- Поехали домой. - они сидели на диване, Арчи обнимал супругу. Еще несколько песен прозвучало за это время. Внутренние часы Мура считали этот промежуток достаточным, чтобы приличия оказались соблюдены.

- Так скоро? - Йозеф тут же оживился. Конечно, немец все понимал. Он отличный психолог, трудно управлять криминальной структурой, если ты не разбираешься в людях. - Я сейчас позвоню водителю, он отвезет вас куда скажите. Жаль только не попробуете десертов, но ничего, я что-нибудь придумаю. - это потом на утро Йозеф пришлет им большой торт с запиской со словами побаловать его любимых крошек, а пока он звонил водителю. 

Белый мерседес, любая марка немца, вез их по адресу квартиры Лаванды, где они жили все это время. Совсем скоро новый дом распахнет для них свои гостеприимные двери. Оставалась малость - расставить старые вещи. Они ехали молча, наслаждаясь какой-то благоговейной тишиной. Когда ты так долго любишь кого-то слова становятся не обязательным атрибутом. Арчи вдыхал аромат ее волос, нежно целуя макушку, и чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. А где-то внутри него, в самом низу живота приятным теплом разливалось предвкушение.

- Хорошо, что предупредила. - со смехом произносил Мур. - За годы жизни в собственном доме я успел отвыкнуть от близости соседей, но уже скоро я покажу вам новый дом, где соседи за высоким забором и на приличном расстоянии. Наш маленький мир на пятерых.

Они заходили в квартиру Лаванды. Мур ухаживал за супругой, помогая снимать верхнюю одежду и далеко не отходил от нее. В такси он терпел, минимизируя проявления нежности - привычка, выработанная годами нахождения в деловых кругах, которые требуют сдержанности в эмоциях. Оставшись наедине Арчибальд показывал все свои чувства. Он не отпускал далеко Лаванды, тут же обнимая ее, прижимаясь всем телом. Краем глаза ирландец замечал небольшой комод с какой-то мелочью наверху. Одним движением, опрокидывая все это на пол, Арчи усаживал на его поверхность Лаванду и становился, между двумя стройными ножками, задирая подол белоснежного платья.

- Лосось на пару звучит очень заманчиво. - потом, утром, они будут собирать вещи по всей квартире. В частности, пиджак Арчибальд найдет в коридоре. Не хватило какого-то метра, чтобы повесить тот на крючок. - Но еще более заманчиво звучит это. - его поцелуи. Шея - одно из любимых мест на теле Лаванды, которое он любил целовать при любом удобном случае. Мур аккуратно убирал светлые волосы и касался губами ее кожи. Проявление страсти и романтики в одном флаконе. В данный момент больше романтики.

Под впечатлением вечера Арчибальда не спешил переходить к активным действиям. У них впереди целая ночь для подобного. Мур хотел романтики, хотел нежности и медовой ласки. Он не спешил раздевать супругу, наслаждаясь прикосновениями к итак открытым участкам тела, лаская обнаженную вырезом спину.

- Я себя чувствовал сегодня, как экспонат какого-то музея или, точнее, частной коллекции, которым хозяин хвалится с особой любовью. Йозеф постарался. - он тихо смеялся и ластился к супруге. Не спеша откидывал в сторону ботинки, не отвлекаясь от основного действия, а также туфли Лаванды. Здесь он проявлял фантазию. Туфли на высоком каблуке - фетиш Арчибальда, который он не скрывал от любимой. Он обожал покупать ей туфли, обожал любоваться внешним видом, как они сидели на стопе и обожал их снимать. Широкая ладонь Мура скользила по облаченной в чулок ноге, очерчивая каждый изгиб, и аккуратно снимало туфлю, по очереди. Их ждала участь ботинок, а уже потом свободная рука укладывала одну и вторую ножку на поясницу и скользила вверх, к бедру.

- Теперь все знают о наших детях и о том, что у нас крепкий брак. Правда, мне показалось, не все до конца верят в такой исход наших отношений. Это их проблемы. - Арчи смотрел в янтарные глаза Лаванды и не мог оторваться, такими красивыми они были. - Я люблю тебя, Лаванда Мур, и, знаешь, всегда любил. С первой встречи. И буду любить до конца своих дней. - слова звучали, как клятва, которую он подкреплял поцелуем. Теперь можно не стесняться стирать таким образом помаду с ее губ.

О, да, Арчибальд Мур любил исполнять супружеский долг. Очень сильно и очень часто. Что удивительно, львята появились у Мура только в браке с Лавандой. Другие женщины, удовлетворявшие сексуальные потребности ирландца в молодом возрасте или более страшем не имели от него детей. Мур старался только с супругой и их любовь приносила плоды в виде маленьких очаровательных львят, которые в данный момент спят в доме Браунов или слушают сказки на коленях дедули, но скорее первое.

- Три малыша. Подарить их мне могла только ты, любовь моя. - он не спешит переходить к главному блюду и это определенно не лосось. Мур мог повторить свои действия, как в туалете Йозефа, комод казался достаточно крепким, но совершенно не хотел. Он избавлялся от ремня на брюках и вытаскивал рубашку наружу, расстегивая рукава. Официальная одежда всегда стесняла его, а ирландец по характеру любил свободу. Свободу действий, слов, мыслей и только по любви он отдавал эту свободу в руки Лаванды. - Наши бывшие криминальные коллеги считают семью обузой и я когда-то был в их рядах, но давно дезертировал. - он улыбался, продолжая нежничать с супругой, ласкать ее и дразнить обманными движениями. Это роскошное платье Арчибальд снимет в спальне или в гостиной. - А все потому что они не знают какой кайф можно получить от семейных отношений. На него подсаживаешься крепче, чем на кокс. Утренние ласки, вкусные завтраки, выходные барбекю, сногшибательная супруга рядом, маленькие сорванцы просятся на ручки, собака бегает под ногами. Никогда бы не променял нашу такую жизнь на холостяцкую. - за спиной любимой британки он находил маленькую молнию на платье и расстегивал ее. Теперь все, что нужно сделать Арчи, это опустить Лаванду на пол и платье само спадет белой лужицей у ее ног. 

- В нашем новом доме будет много белого цвета и совсем чуть-чуть синего. Тебе понравится. - он не торопился исполнять свой план в коридоре. Арчибальд подхватывая Лаванду на руки и нес в первую попавшуюся комнату, как оказалось спальню. - Почему ты не приглашала меня к себе домой в прошлом? Мою квартиру ты знала, как свои пять пальцев. - он смеялся, опуская супругу на пол. В этот момент, по его задумке, сползало платье, которое перестало держаться на плечах, открывая Муру самый соблазнительный вид на свете. Ему не хватало освещения, чтобы насладиться им сполна. Пока Арчи включал несколько светильников, он успел снять рубашку и брюки. Все они валялись на полу, об аккуратности Мур думал в последний момент. 

- На чем мы остановились? - он возвращался к Лаванде и целовал ее, словно в первый раз, словно очень долго был без ее поцелуев. 

Отредактировано Archi Moore (Пн, 14 Дек 2020 11:00:57)